В орбите Китая. Почему всё больше незападных стран предпочитают сотрудничать с Пекином, а не Вашингтоном?

23 марта британский журнал The Economist вышел с обложкой, на которой в виде большой планеты изображён Китай, а вокруг него летают "спутники", раскрашенные в цвета российского, иранского, саудовского флагов и флага ООН. Не пытаясь понять, что подразумевали британские журналисты, размещая это изображение на обложке, поразмышляем над тем, почему всё больше незападных стран считают для себя более привлекательным углублять сотрудничество с КНР, а не США.

Не прошло ещё и двух недель с того момента, как злейшие ближневосточные противники и религиозные антагонисты в лице Ирана и Саудовской Аравии при посредничестве Пекина договорились о восстановлении дипломатических отношений, как мировые СМИ облетела очередная шокирующая новость: президент Ирана Ибрагим Раиси получил предложение посетить Эр-Рияд. Если иранская сторона его примет (что практически наверняка так и будет), в Китае смогут твердить об очередной дипломатической победе и успехе в посредничестве при разрешении международных споров.

Подспорьем для этого успеха послужила общность экономических интересов, так как в 2021-22 годах Пекин заключил ряд крупных инвестиционных соглашений как с Тегераном, так и с Эр-Риядом.

Не меньший резонанс, чем ирано-саудовское примирение при посредничестве Китая, в мировых СМИ произвёл и недавний визит Си Цзиньпина в Москву. Западные медиа описывают его в максимально тревожных, враждебных, а местами - даже истеричных тонах. Незападные пишут о нём комплиментарно. Но все сходятся в одном: этот визит имел решающее значение в окончательном "развороте России на восток" и стал заключительным действием долгого пути по переориентации экономических связей и политических приоритетов Москвы, начавшегося вскоре после знаменитой мюнхенской речи Путина, произнесённой в 2007 году.

И хотя успехи Китая по сколачиванию вокруг себя новой коалиции и/или клуба геополитических союзников на Западе признают многие, мало кто там задумывается над причинами, по которым незападные страны предпочитают союз с Пекином аналогичному союзу или сближению с Вашингтоном.

Если в случае с Россией причины сближения с КНР понятны (общий геополитический противник в лице США, стремящихся сдерживать их развитие и экспансию), а в случае с Ираном они просто очевидны (Соединённые Штаты и их союзники по НАТО на протяжении нескольких десятилетий открыто декларируют цель свержения теократического режима аятолл в Иране), то в ситуации с Саудовской Аравией и рядом менее влиятельных стран они далеко не столь прозрачны.

Королевство долгие годы оставалось форпостом США на Ближнем Востоке, а связи с Британией там имеют глубокие корни на несколько поколений назад, так как именно британцы в своё время были "архитекторами" саудовской монархии, и именно в элитных британских частных школах и университетах обучался костяк саудовской аристократии.

Но что же такого смогли предложить саудитам (и не только им) китайцы, чего не мог предложить Запад? Деньги и контракты на закупку нефти? Но её могла бы покупать и Европа (особенно на фоне эмбарго против сырья из РФ). Строительные проекты? Но их точно так же могли планировать и реализовывать на саудовской территории и американцы с британцами.

На наш взгляд, главным конкурентным преимуществом Китая в борьбе за симпатии элит незападных стран служит однозначное понимание ими того, что КНР, в отличие от США, не только не планирует навязывать им свою культурную повестку, но даже при наличии желания не смогла бы это сделать.

Китайская цивилизация, с её иероглифической графикой, чрезвычайно сложным языком, особыми и откровенно экзотичными для большинства стран земного шара традициями национальной кухни, культуры, литературы, философии и т. д., принципиально немасштабируема на большинство других цивилизаций планеты. И китайцы это понимают. Потому не пытаются навязывать своим партнёрам китайский образ жизни, вместо этого стремясь извлекать из отношений с ними лишь экономическую выгоду.

Грубо говоря, среднестатистического русского, или даже араба (особенно - на время вырвавшегося из своей привычной среды обитания) вполне можно выучить английскому языку, наполнить его собственную речь англицизмами, приучить его есть в МакДональдсе, делать покупки в Волмарте и смотреть голливудские фильмы, тем самым понемногу превращая его в этакую "ухудшенную копию американца", размывая в нём черты собственной этнической культуры и, в конечном счёте, превращая его в противника существующего в его собственной стране политического строя и сторонника "политической глобализации по-американски", вплоть до создания единого мирового правительства в Вашингтоне, которое предполагает теория либерализма в международных отношениях.

А вот "китаизировать" того же среднестатистического русского или араба не получится даже при наличии соответствующего желания (которого у китайцев нет). Скорее всего, попытки "ассимилировать" его в китайской культуре закончатся на изучении первых нескольких фраз по-китайски и дегустации порции гречневой лапши со свининой ча-шу, от количества острого перца в которой с непривычки может случиться заворот кишок.

Для большинства цивилизаций Китай - это как другая планета. И "растворение" в нём, в отличие от растворения в простой, незамысловатой американской масс-культуре, невозможно в принципе. Это, в свою очередь, гарантирует элитам незападных стран сохранение их власти и привычных политических систем.